Часто мы слышим о том, что детям нужно закончить свои отношения с родителями, чтобы сепарироваться и выйти в самостоятельную жизнь. Но в подходе развития на основе привязанности мы не ставим себе задачу сепарировать ребенка. Это работа природы, мы ее оставляем природе. Мы вкладываем усилия в углубление и развитие отношений привязанности.
Принцип развития личности состоит не в прерывании связи между родителем и ребенком, а в ее углублении и одновременном существовании этой связи, взросления и отделения ребенка. Один процесс в этом случае помогает другому. Привязанность становится очень глубокой и питает становление (индивидуацию). Сепарация станет результатом рождения личности.
Уровни в привязанности впервые обозначил Гордон Ньюфелд, именно они описывают глубину привязанности.
Для установления привязанности нужно время, она формируется в первые 6 лет жизни. Если все идет, как должно, и связь углубляется, то ребенок становится самостоятельным существом благодаря привязанности с заботливым взрослым.
В первые 6 лет жизни связь устанавливается и продолжает развиваться и действовать, чтобы к подростковому возрасту у ребенка было все, чтобы совершить переход во взрослое состояние.
Да, сначала у нас нет полной свободы в привязанности. Но каждый новый уровень привязанности – это ответ природы на ограничения предыдущего уровня.
На самом первом уровне мы хотим видеть и слышать того, к кому привязаны, нам важно, чтобы человек был рядом с нами. Мы не чувствуем себя уверенно и жизнеспособно без него. В таких отношениях нет места индивидуальности. В них очень большая зависимость от присутствия другого.
Но малыш не может просидеть у мамы на коленках всю жизнь. Он уходит познавать мир, природная программа развития толкает его на это. И тогда его поддерживает ощущение похожести на тех, к кому он привязан, ощущение того, что все идет правильно в этой жизни, так как он повторяет за родителями, копирует их.
Но вот он больше не может быть идентичен своим привязанностям, он сам по себе, в чем-то он бывает не похож, чем-то отличается и выделяется, и это важные составляющие рождающейся личности.
«Тебе не нужна моя помада», «телефон только для взрослых» – подчеркивают родители это несоответствие, и оно расстраивает малышей. Как же жить в этом мире? Как быть непохожим, если то, что нас связывает, – похожесть? Что дает силы, чтобы отличаться и быть собой?
Дети постарше быстро находят, чем еще, кроме полной идентичности, можно держаться за маму: «А мне мама сказала, что я принцесса», «Это мой папа! Он будет играть со мной», «Мне мама разрешает брать нож, а тебе нет», «Это мамино, ты это не бери».
Принадлежность и верность приходят на помощь. Мы разные, но все же мы вместе. Верность друг другу позволяет отличаться и жить с этим. Один за всех, и все за одного. Ощущая верность, ребенок чувствует себя в обойме, он на связи. И он сам очень лоялен своим привязанностям. Но вот иногда становится сложным во всем соглашаться с родителями, ведь у личности появляется свое мнение по ряду вопросов, свой вкус, хочется сказать нет и пробовать по-своему.
Чтобы все это имело право быть в жизни ребенка, ему нужно углубить привязанность с родителями дальше.
Развивается возможность быть близкими через ощущение значимости. И тогда значимость самого себя для родителей, которую чувствует ребенок, освобождает его от необходимости во всем соглашаться, выступать на одной стороне с родителями. И близость теперь можно почувствовать, даже отделившись от общего голоса, поделив мать с младшей сестренкой, ощущая то, что сам он ценен для своих родителей и так. Он важен и значим несмотря ни на что. Он в отношениях привязанности, даже если грудь сосет не он, даже если отличается от близких и несмотря на то, что не согласен с мамой. И даже если его сторону не приняли сейчас, его идея никому не подошла и никто его не поддержал, у него есть то чувство собственной высокой ценности, которое он получил от родителей. «Я в порядке», «Я расту хорошим человеком», «Я принят и любим», «Я имею право существовать, несмотря на мои ошибки», «Я не одно и то же, что и мои неудачи».
Это задел для того, чтобы ребенок имел возможность выбирать непопулярное, жить без «Айфона», одеваться в свое, а не в модные бренды, защищать аутсайдера, иметь свое мнение.
Если внутри глубоких отношений нет отвержения, нет страха и стыда, то приходит такая эмоциональная близость в привязанности, которая дает ребенку чувствовать самые теплые чувства любви к близким, и все остальное становится неважным. Это снимает ограничения предыдущих уровней отношений, отношения становятся еще глубже. Появляется вера в то, что люди в отношениях дороги друг другу, стремление быть в отношениях перестает зависеть от текущей ситуации, а связь сохраняется в сердце, преодолевая разлуку и недопонимания.
Важно, чтобы эти отношения были безопасными.
Теперь ребенок может не стараться ради них, не ретушировать себя и не влиять на вердикт, а показывать истинного себя, раскрывать свои секреты, не боясь того, что любимым людям будет неприятно. Желание стать прозрачным для своих родных разрешит ребенку признаваться в том, что он и кто он. И ему будет важнее стать познанным близкими, быть честным с ними, чем полностью удовлетворять их и делать мир для них лучше. Психологическая близость, рожденная между ними, глубже, чем эмоциональное тепло, и дарит больше свободы от привязанности.
Ребенок, близкий с кем-то психологически, сможет выбирать себя. Он будет пробовать предъявлять себя миру, познавать себя, выражать себя и творить. Занимать свое место в этом мире, не переживая о поддержании контакта. До такого уровня внутренней свободы может довести привязанность. Как ни парадоксально.
Глубоко привязанный подросток сможет быть близким с родителями и становиться самим собой одновременно. Если, конечно, мы даем приглашение этому процессу. Развитие его личности будет идти посредством удовлетворения своей зависимости от нас. Так, без прерывания привязанности, рождается самобытный отдельный человек.
Валентина Ячичурова
Фото: pixabay.com
