Речь пойдет про моего старшего ребенка – дочь 12-ти лет.
Чуть больше года назад, когда я начала читать в журнале Ольги Писарик ее пересказы лекций Г.Ньюфелда, у нас с дочерью были, в принципе, сносные отношения. Ей было 11, большую часть конфликтов удавалось разруливать – спасибо Фабер-Мазлиш и Томасу Гордону. НО! Я чувствовала, что она от меня ускользает, что связь наша не крепка, что через год-другой как жахнут подростковые гормоны, и… Короче, ощущение приближающегося кризиса меня пугало и беспокоило (я вообще паникер сильно заранее – я уже в роддоме боялась, а как я ее замуж-то вообще отдам?! НЕ ОТДАМ!). Масла в огонь подливали популярные статьи о подростковых кризисах, залетах в 14 лет и прочая чернуха. Страшно… но не понятно, что именно. В чем проблема – я не могла для себя сформулировать. Все же хорошо пока вроде бы…
И вот благодаря Ольге и Гордону Ньюфелду я поняла, наконец, что меня напрягает. Ориентация на сверстников! Началось давно, еще в детсадовском возрасте. Куда бы мы ни пришли, дочь сразу говорила: «Надо найти других детин, чтобы играть». Это было очаровательно поначалу. Потом в школе началось – девочки сказали, девочки не хотели, девочки считают, что это отстой, и так далее. Без наездов в мой адрес. Меня радовало то, что она это со мной обсуждает вообще. Я чувствовала, как постепенно теряю то, что Ньюфелд называет «силой быть родителем». Каждый раз мне с трудом удавалось завоевать назад мою дочь, отвоевать свое место в ее иерархии важных людей. Но раз за разом все труднее, все меньше мои аргументы (спокойные и разумные, как мне казалось) имели на нее влияние перед всезнающими и вечно правыми «девочками». Где-то я все время сбоку-припеку оказывалась. Ничего сильно ужасного «девочки» пока не творили – ну, с кем-то не дружили, кого-то немного обижали, говорили друг другу гадости: «А ты, по ходу, бедная!». Иногда и моему ребенку доставалось этих подковерных игр «сегодня дружим против этой». Очень угнетало то, что я совсем бессильна чем-либо помочь дочери в этих неприятных ситуациях.
В общем, спасибо Ольге, проблема наконец обрела имя, и я почувствовала, что задача мне по силам. Так случилось, что мы переехали, а в связи с этим решили вместо того, чтобы искать школу по месту жительства, попробовать экстернат. Это, конечно, другой большой разговор. Но самый главный плюс экстерната в том, что весь прошедший учебный год у меня была масса времени на то, чтобы расправиться с ориентацией на сверстников. Как боролись? Да собственно ничего нового-интересного-оригинального. Время, общение, завладевание, укрепление привязанности, особые всякие совместные дела и игры, кулинарные подвиги и так далее. Мы и раньше это делали все, но мало. Я недооценивала, что в школе с девочками она проводила от 5 до 8 часов. А дома со мной 2-3 часа. И большая часть этого времени – уроки, поесть, комп, «отстаньте и не трогайте меня никто, я устала, как все меня достали». То есть на самом деле она была не со мной. Ну, и она не единственный ребенок, из этих 2-3 часов до отбоя я тоже не всегда была доступна для нее.
Так вот, что изменилось за год. Пара зарисовок. Я возвращаюсь с младшими из магазина, дочь в это время гуляла во дворе с подружками. Вижу ее. Бежит ко мне, машет руками, обнимаемся. Присаживаюсь вместе с ней на качели. Спрашиваю: «Когда думаешь идти домой?» Она: «А когда ты хочешь?» Такой ответ был невозможен раньше! Ей всегда было мало гулянья с «детинами», сколько бы ни гуляли. Был эксперимент 8 часов нон-стоп на детской площадке (с перерывом на поесть). Мало! Уходила с рычаньем, фырчаньем и почти в слезах: «Еще хочу!» А сейчас, когда бы я ни позвала ее домой, она идет, если не вприпрыжку, то без огорчения, она РАДА вернуться ко мне, и это видно!
Еще пример – вечерние ритуалы. Сначала я взяла за правило не отправлять ее спать просто так, а «завладеть» перед сном. К сожалению, у меня нет возможности читать ей на ночь, но одну книжку (не полностью, она не выдержала и сама дочитала) мы все-таки почитывали перед сном. Потом обнимались, я желала ей спокойной ночи. Все. Ерунда, казалось бы. И вот теперь – каждый вечер, перед тем, как идти спать, она сама находит меня, где бы я ни была (обычно я младших укладываю), чтобы ПРОСТО обнять меня и пожелать спокойной ночи. Без этого она спать не пойдет! Опять же для меня это – маленькое чудо.
Еще. Как-то взяла ее с собой в книжный, далеко от дома, заодно прогулка получилась. Мальчишки остались с папой. Мы шли, держась за руки, вдруг она говорит: «Все-таки это здорово, гулять с мамой. А девочки еще говорили – фу, отстой, как малышня с мамой ходит! Нет, это так прикольно вместе гулять!» Мы и раньше гуляли вместе, она никогда не отказывалась со мной куда-то пойти, но вот это «девочкино» мнение, видимо, на нее давило, а теперь ей стало легко настолько, что она со мной смогла этим поделиться.
Гораздо проще стало просить о помощи по дому. Гораздо меньше стало стычек с младшими. Гораздо проще она идет им на уступки, щедро делится с ними мной, потому что она во мне уверена, и ее привязанность насыщена.
Не всегда, конечно, радужно, бывают трудности. Но все равно стало проще, чем год назад (а мне говорили – чем старше, тем трудней! а вот и нет!). Любой наш конфликт – напоминание мне «надо покормить привязанность, это просто голод». А еще я могу сказать, что ощущаю себя гораздо уверенней в преддверии подростковых бурь. Мне уже совсем не так страшно, как год назад. Я верю, мы друг друга не потеряем. Хотя на всякий случай держу пальцы крестиком и дочитываю книжку Ньюфелда, чтобы теория с практикой не расходились!
Оксана Туркина
Фото автора
