Противления никто не избежал (и слава Богу), а если его у ребенка нет, то стоит начать беспокоиться: чувствует ли ребенок самого себя, пытается ли понять, чего хочет сам?
Как известно, с двухлетками нескучно, особенно когда появляются первые «нет!», «я сям!», и вот уже оттачиваются классические кидания на пол и закаляется до стали уровень звука при истерике.
Слышали ли вы, как о таких шумных и непримиримых говорят с пиететом: «О, он всегда знает, чего хочет!», «Такой самостоятельный, мы все воем!», «Он такой упрямый! Настоящий лидер!», «Он все время проверяет границы!», «Такая воля у него, мама не горюй» (только мама как раз горюет, не зная, как приструнить да заставить слушаться хотя бы по праздникам).
Зачем это нужно было природе? Неужели ошиблась? И как это связано с привязанностью?
Да нет, всё согласно замыслу, и с привязанностью связь прямая: противление как инстинкт противостоять чужой воле для того-то и нужен, чтобы ребенка не мог направить кто-то, к кому он не привязан, — чтобы он следовал, внимал, смотрел сверху вниз.
Вы скажете: как же так, он ведь прекрасно привязан ко мне! И что это за «нет!», «я сам!»? Куда это годится?
Да вот в том-то и дело, что ребенок может быть прекрасно привязан к нам. Но он пока незрел, не способен одновременно и держаться за своё желание, свою идею, свою мысль, и услышать маму, прислушаться к её идее, к её совету, принять во внимание её желание. И даже если желания совпадают, может так дать искру эта незрелость. Тогда мы столкнёмся с противлением…
Потому что воля-то тоже незрелая! Да и пока корешки привязанности короткие, только отвернись, уже из-под влияния ушёл. Надо снова завладевать, снова через заботу возвращать, а воле развивающейся дать пространство там, где мы можем себе позволить.
Хорошие новости в том, что противление хорошо привязанного ребенка, напитанного, чувствующего приглашение быть в нашей жизни — это следствие процессов становления. Надеюсь, вас это успокоит, если у вас очень склонный к противлению дошкольник.
Записаться на курс можно здесь
Но и помним, что когда проблема отношений есть, будет и противления больше. Всегда. В любых поломанных, разрушенных, не очень крепких отношениях. И, разумеется, при их отсутствии.
То есть ребенок будет одинаково сопротивляться вашей воле, когда ушел в защиты, когда ориентирован на ровесников, когда связь надо чинить почти с нуля, да и когда привязанность просто пока не очень глубокая в силу возраста или застревания. А также когда человек, который ему указывает, что делать, просто не является объектом привязанности, будь то бабушка из Львова, приехавшая навестить внуков впервые за пять лет, или новый учитель.
Инстинкт красивый, здоровый, нужный. Детей должны направлять те, к кому они привязаны, чтобы они не следовали за теми, кто таковыми не являются. Зачем? Да чтобы растить их, передавать наши ценности, наши правила, наши законы — всё это способствует выживанию, и тут уже эволюция нами будет довольна.
Что с ним делать?
Ответ на это: строить отношения так, чтобы желание быть хорошим для мамы было больше, чем желание ослушаться, не подчиниться, сделать наоборот, потому что давят.
Давать пространство развитию воли ребенка столько, сколько сочтете нужным, там, где для вас лично не принципиально. Но и заигрываться с вопросами вроде «что ты будешь есть, курицу или рыбу?» — не стоит. Всё же мы заботимся, мы ответственны и знаем, что хорошо для ребенка. Не стоит это терять, особенно, когда речь о пище.
Завладевать перед просьбой и просто так, причём последнее чаще. Перекрывать разделение, что позволит удерживать ребенка в отношениях, даже когда нас нет рядом. И развивать смешанные чувства, когда время придёт. Тогда естественное желание сопротивляться и сделать по-своему будет смешиваться с желанием быть хорошим, полезным, правильным для тех, к кому ты привязан.
Ева Фарбер
Замечу, всё это далеко не только о малышах с их «не буду», «нет!», «я сям!» О школьниках, о подростках и о нас с вами. Да-да.
Фото: pixabay.com