С тех пор, как возникла теория привязанности Боулби и до сегодняшнего дня, не утихают дискуссии о том, что такое привязанность, каковы ее механизмы? Уже не вызывает сомнений, что привязанность – это опора в жизни каждого ребенка, но как только дело касается практики, споры разгораются с новой силой: зависеть от мамы – это нормально? Младенец должен адаптироваться, или нужно всячески его оберегать? Представляем вашему вниманию статью Евы Фарбер, в которой описаны основные механизмы привязанности, заложенные в процессе эволюции человека.
Зависимость
Привязанность матери и ребенка как гарантия сначала выживания, а далее и полноценного психоэмоционального и социального развития не присуща исключительно человеку. Млекопитающие в большинстве своем в период раннего детства зависимы от взрослой особи. Их зависимость подпитывается врожденным страхом перед утратой физического контакта как ультимативного ответа на потребность в безопасности и пище.
Но у человека при сохранении основных ее мотивов формирование привязанности между матерью и ребенком – это эволюционный расчет: за слишком крупный мозг и прямохождение человечество платит незрелостью новорожденного и, как следствие, самым продолжительным периодом физической, эмоциональной, социальной зависимости ребенка от матери и устойчивой привязанностью матери к малышу. Так сама природа нашла гарантированный способ непрерывной интенсивной заботы о слишком уязвимом и слишком медленно развивающемся ребенке, поскольку цели высоки.
Он появляется на свет беспомощным, с базовыми функциями внутренних органов и мозга, отвечающего за основные потребности, обеспечивающие выживание (голод, безопасность, отправление естественных нужд, сон), и с податливыми косточками черепа, чтобы пройти через родовые пути женщины, которая из-за прямохождения имеет нежный позвоночник, слишком узкие бедра и сложное строение таза.
Четвертый триместр
Дозревать ребенок будет уже вне стен матки. Этот период специалисты по уходу за детьми и перинатальные психологи называют четвертым триместром. Период тотальной зависимости от интенсивной заботы матери и окружения.
Сколько он длится? Три? Шесть? Девять месяцев, как утверждают самые смелые из них? Этологи и эволюционные психологи говорят о двадцати. Именно 20 месяцев должен оставаться в материнской утробе ребенок человека, чтобы хотя бы приблизиться к возможностям новорожденных детенышей человекообразных обезьян.
Тело женщины не способно выносить и родить почти двухлетнее дитя. Поэтому проведя в материнской утробе в среднем 270 дней, он появляется на свет крохотным, всего-то 3-4 килограмма весом, и незрелым, чтобы проживать свой младенческий путь уже вне матки.
Беспомощность младенца
Его беспомощность и умиляет, и пугает: из-за несовершенных механизмов терморегуляции новорожденный не способен сохранять тепло своего тельца без контакта с маминым, не в состоянии самостоятельно держаться за ее тело.
После родов он рефлекторно поползет к соску. Гормоны матери помогают ему. Благодаря им и с этой целью окрашена темным пигментом линия от лобковой линии до пупка женщины и сами соски. Они словно указатели на карте маленького, но бескомпромиссного мира этого слабовидящего пока существа, которое ориентируется на их контрастность и, конечно, на запах – основной его сенсорный компас: железы Монтгомери, рассыпанные по ореоле, выделяют секрет, идентичный по химическому составу амниотической жидкости.
При этом рефлекс сосания не даст ему навыка автоматически. Лишь точное понимание, что искать и чего касаться губами. Новорожденный обязательно коснется еще влажной ручкой материнской груди, полижет‚ обхватит губами сосок, но не способен порой сам приложиться к груди так, чтобы «добыть» из нее хоть что-то. Рассчитывая на то, что мама научит его.
Пока он не в состоянии передвигаться и способен переваривать только грудное молоко – он набирает жирок, толстеет и тяжелеет, да и маме непросто похудеть: ее природа беспокоится о ребенке на случай засухи и беды, как говорили ранее, и эти лишние килограммы на ее бедрах – впрок рассчитанный резервный запас для выживания ее младенца.
Когда малыш приблизится к возрасту ползания, он начнет доверчиво принимать кусочки маминой пищи из ее рук. Именно мама учит его жевать и глотать, зная, что и как предлагать. А мама наконец заметит, что становится изящней, гормоны лактации «помнят», что ее малыш подрос и уже учится есть взрослую пищу. В этот же период младенец начинает и ползать. И постепенно тоже начинает терять свои пухлые формы – теперь он способен двигаться за взрослым, в этом неповоротливость упитанного тела ему помеха.
Он уже может передвигаться, он уже может есть из маминой тарелки, и он фиксирует свою зависимость в инстинкте следования, не спуская с мамы глаз. Именно в этот период мама, не ведающая, что младенца ведет его зависимость от нее, возмущается: «Да что же это, в туалет не могу отойти, он как тень за мной!»
Пока это самые примитивные механизмы: я выживаю‚ пока ты рядом, пока я следую за тобой, не потеряться бы.
Когда он пойдет, то станет смелее. Ведь мама за первый год жизни открыла ему этот мир как безопасный, надежный, которому можно доверять, как он привык доверять маме. И теперь мама ведет за собой своего годовалого малыша, уже осознавая это, направляя и ограждая, не взращивая в нем недоверие миру, но давая понять, что тот бывает разным.
Так проходит первый год жизни. Сколько еще лет впереди, сколько терпения и понимания ей понадобится. Но она готова к этому и создана таким образом природой, ведь способность опекать и растить свое дитя бесконечно долго имеет эволюционную основу.
Гены хорошей матери
Хорошие, заботливые, любящие матери буквально поддерживались естественным отбором: больше шансов на выживание получали дети, у чьих матерей нейрофизиологические механизмы формирования эмоциональной привязанности «мать – ребенок» были сильнее выражены.
«Взвешивалось» качество заботы и способности вскармливать, согревать, защищать, растить и осознавать, что без этого человеческий детеныш не способен выжить. А гены, отвечающие за «правильное» материнское поведение, тщательно отбирались тысячелетие за тысячелетием.
Долгое грудное вскармливание, физический контакт, ношение на руках, сон рядышком с мамой, чтобы приложиться к груди, согреться, «пожаловаться», помощь в отправлении естественных нужд и обучении есть «взрослую» пищу, поддержка в долгой адаптации к изменениям по причине незрелости ребенка, крепкая эмоциональная связь и потребность в зависимости как ответ на потребность в безопасности: защити, объясни, научи, сохрани, пожалей – нет конца и края этому ряду.
Это все лишь гарантия, определенная природой, полноценного психоэмоционального и физического развития ребенка, его социальных способностей в будущем. Это то, что заложено генетически и эволюционно, – пресловутый материнский инстинкт, о существовании которого сегодня спорят, забывая, что отвечают за его реализацию не только «гены хорошей матери».
Гормональная составляющая
Гормональная система матери напрямую причастна к презентации ее материнского поведения: окситоцин и пролактин обеспечат грудное молоко и позаботятся о желании кормить, прижимать к себе, полюбить свое дитя больше жизни. Женщине достаточно лишь взглянуть на младенца, чтобы вырос уровень гормона «родительского инстинкта» прогестерона. Он управляет вместе с окситоцином поведением матери: пухленькие короткие ручки и ножки, округлый животик, большие глазки, высокий голосочек – так называемая младенческая схема, которая запускает этот гормон, вызывает немедленную ответную реакцию, «продумана» как базовое условие развития и выживания ребенка: вызвать желание защитить, поиграть, позаботиться.
Но заботиться способен человек, способный на заботу рассчитывать. Отсюда триединая эволюционная стратегия, связавшая воедино биологическое (гормональное), генетическое и социальное через законы среды и традиций ухода.
Синхронизация циклов и зависимость
Пока ребенка нужно непрерывно носить на себе, чтобы у него правильно развивался слабенький скелет, дозревала терморегуляция тела, крепли мягкие, ради невыносимо сложного и далеко не прямого пути в родах, косточки головки; пока он не научится справляться сам с дискомфортом‚ спазмирующим все тельце всего лишь перед тем, как опорожниться, пока его нужно часто прикладывать к груди (грудное молоко слишком быстро переваривается как самое нежное из всех возможных, ведь человеческому детенышу приоритетно развивать иммунитет и мозг, а не наращивать мышечную массу, как теленку или жеребенку, и самое «жидкое» из-за незрелых почек и пищеварительной системы) – пока он так нуждается в матери, она безотлучно с ним.
Но в этот период уязвима и сама женщина, у нее такая же потребность в зависимости от того, кто даст безопасность, согреет, накормит, защитит, пожалеет, возьмет заботу по дому на себя. Иначе не выжить. Ни ей, ни малышу. Поэтому ее природой предусмотрена скрытая овуляция и синхронизация циклов. И это, как и потребности незрелого новорожденного, неизменно, несмотря на иной век.
У группы женщин репродуктивного возраста, живущих или работающих в одном помещении, что говорит о совпадении их социальных ритмов, постепенно смещается к одному сроку овуляция и, следовательно, менструация. Гормональная природа женщины все еще беспокоится о том, чтобы медленно развивающееся дитя было по силам вырастить, даже если она сама независима социально и финансово и способна с легкостью прокормить если не целую деревню, то хотя бы одного-двух детей.
Синхронизация циклов, как и скрытая овуляция, по мнению эволюционных психологов, сохраняется сегодня со следующими простыми, не осознаваемыми современным человеком целями:
1) удержание отца ребенка рядом на весь период уязвимости последнего,
2) возможность растить детей в группе, вместе.
Скрытая овуляция
Расчет прост: так мужчина привязан к «своей» женщине и не отвлекается на других, он намерен как лицо, заинтересованное в передаче своего генетического кода, растить своего ребенка, т.к. взращивание последнего требует и его ресурсов в немалой степени.
Для этого следует «отследить» овуляцию, уберечь во время беременности и долгого периода ухода. И лично заботиться о ребенке, пока он не вырастет в достойного человека, способного создать семью, и сам не станет отцом. Вот тогда можно вздохнуть с облегчением – генетический код передан далее, личный след в сохранении вида, как бы это ни резало слух, оставлен.
Как часть стратегии выживания потомства, эволюцией заложено и возникновение парного брака. В его законах и «лояльность» к супружеской близости во время беременности и кормления грудью (что за единичными примерами, и то среди приматов, исключено у млекопитающих), и удерживание партнера. Детство человека кажется порой бесконечно длинным…
Союз двух партнеров это Любовь. Привязанность. Забота друг о друге. Подразумевается, но все же. Это не только гормоны и эволюционные законы. И все же от них не отмахнуться.
Мужчина влюбляется и женится, потому что «она – единственная и лучшая», а еще потому, что видит в любимой женщине ту, от которой он хочет детей (расчет эволюции – выигрышное смешение генов) и которая способна выкормить их и уберечь (расчет эволюции
– сохранить потомство, пока он «охотится»).
Сохранить Его детей. Он, мужчина, верит в это. Ведь это ОН ее выбрал как хорошую мать для них. И, не мешая, доверяя ей, помогает в этом. Своей заботой о ней в том числе.
Женщина влюбляется и стремится выйти замуж за мужчину, от которого она хотела бы родить, «он самый-самый», и это будут самые красивые, самые талантливые дети на свете! Но ее выбор диктуется и эволюционной программой: он способен позаботиться о ней, пока она будет заботиться об их общих малышах. Способность к заботе избранник блестяще демонстрировал в период ухаживания за возлюбленной. Она не может ошибиться! И конечно, он справится и с ролью заботливого отца. Она это осознает сердцем? Не только.
Отцовский вклад и гены заботливого отца
Поведение мужчины как отца, идет ли речь о смене подгузника новорожденному, замечаниях жене по поводу холодных ножек или покупке нового фортепьяно для девочки-подростка и слезах умиления в душевные минуты демонстрации ее таланта гостям, называется «отцовским вкладом».
Он также выверен естественным отбором: женщина, нуждающаяся в заботе в период все более и более продолжительной заботы о незрелом малыше, становилась избирательнее. И при выборе мужчины начала полагаться не только на качество отцовских генов у будущих детей, но и на вероятность растить их вместе с ним. Гены более заботливых и внимательных отцов отбирались природой с не меньшей тщательностью, чем гены заботливых матерей.
Отцовская любовь несколько иная, чем материнская, не диктуется врожденными нейрофизиологическими механизмами. И возникает на фоне эмоциональной и социальной привязанности к малышу. При этом нельзя отрицать изменения гормонального фона и отца при появлении новорожденного, несмотря на то что он не носил ребенка в утробе и грудью не кормит.
Помогая жене в уходе в первые недели после рождения ребенка, мужчина становится менее агрессивным, более сентиментальным. Последнее может и не покинуть его более.
Растить детей вместе
Синхронизация цикла и скрытая овуляция – это и бдительность отца ребенка, и естественное его желание заботиться о том, кто близок, дорог, любим.
И кроме того, расчет природы долгого детства на совместное взращивание детей. Ведь если цикл совпадает с календарной точностью, то и вероятность рождения детей в один и тот же срок очень велика. Вместе растить детей легче. Давая им социальные условия развития (отношения, традиции, законы среды) и учась уходу за детьми друг у друга. Как делает подруга – так верно, как говорит мать и свекровь – правильно.
Современная цивилизация многоголосна: кормить или не кормить грудью, брать на руки или не брать, класть ли в общую постель или нет. Влияет ли на психику ребенка обычный шлепок или воспитывает? Избежать влияния социальной составляющей триединого материнского инстинкта, поддерживаемой гормонально и генетически, невозможно.
Социальная составляющая
Группа, община, общество – то, без чего человек не выживает. Его мозг хранит эту информацию. Его стремление создавать связи, держаться друзей и сторониться врагов диктуются социальным инстинктом.
Если первый младенец, которого женщина взяла на руки, – это ее собственный ребенок, материнскому инстинкту это влияние окружения не пересилить. И он сокращается до желания накормить (грудью‚ искусственным заменителем молока, супом) и защитить (кулаком и словом от обидчика, лекарством и жалостью от боли, одеждой от холода). Еще украсить, это тоже естественно: свое дитя радует глаз и утешает сердце.
Но не приучать к рукам, кормить по часам, учить не нуждаться в матери, если проснется среди ночи, не дожидаясь, пока малыш будет способен справляться самостоятельно. А еще наказывать лишением контакта, кормить отдельно специальной перетертой пищей в рекомендованных объемах, заставлять делиться игрушками против готовности малыша, приучать пользоваться туалетом к четырем.
Эти принципы современного ухода диктуются обществом, в котором живет мама, ее эволюционная память знает, ее гены хорошей матери нашептывают: ее дитя выживет, если она будет уметь ухаживать за ним, – и она прилежно учится у тех, кто вокруг, – бабушек, подруг, знакомых.
Эволюционная психология настаивает на этом: нет ничего более естественного, чем желание молодой матери научиться ухаживать за своим незрелым, слабым, медленно развивающемся малышом у более опытных. И даже если их опыт идет в разрез с ожиданиями и потребностями ребенка, мама его повторит в большинстве случаев. Потому что он выживет, если она будет следовать законам ее среды.
Адаптационные возможности
Современный уход доказал, что ребенок выживает и при самом незатейливом уходе. Ночью его согреет одеяло, успокоит соска, привязанность заменит плюшевая игрушка.
Насытит пища, не предназначенная для него, но для него адаптированная. Он привыкнет засыпать один, когда еще нуждается в материнском шепоте перед сном и тепле ее тела, «научится» не страдать, если его часами не берут на руки. А став постарше, приспособится к резким, отвергающим реакциям, когда ему больше всего хотелось бы, чтобы его поняли, приняли, пожалели.
На то человек и высшее разумное существо, чтобы иметь высокие адаптационные способности. Но сегодня не принято говорить о высокой цене за эти возможности человека. В три, семь, двенадцать родители получат первый счет. В тридцать придет время платить самостоятельно, анализировать свой путь и самого себя.
Все будет иначе, если молодая мать «вспомнит» о генах, гарантирующих ребенку долгую интенсивную заботу, рискнет доверять себе и малышу и отвечать на его потребности и сумеет создать «свое» окружение, свою деревню привязанностей, поступающую так же. Выстояв перед осуждением и поучениями «вы портите ребенка, еще наплачетесь».
Она может выбрать иной путь, стать ответом для ребенка, отвечать на его потребности так, как этого жаждет природа. И быть преданной себе до конца. Увы, конфликт в сердце неизбежен: она идет против законов группы. Не дай бог, не права… Но если она будет на стороне ребенка, ей будет легче.
Эволюционный отбор позаботился о том, чтобы мать предлагала больше, чем у нее просят, отдавала свое тепло, свое молоко, свое сердце своему ребенку, созданному уязвимым и зависимым от нее. А ему нужно так немного – прятать свои ночные страхи и боли у нее на груди и в ее нежных объятиях, касаться ее кожи и слышать ее запах, чтобы дышать, сосать, чувствовать.
Прижиматься к ней всем тельцем, когда она движется в толпе. Рыдать, уткнувшись ей в колени, когда обидно, не получается, не случилось. Возвращаться к ней, когда не принимают, не любят. Потому что она – любит. Всегда. И примет, поймет, успокоит всегда. Это материнская любовь и привязанность к ребенку. Сколько бы ему ни было. И верный, эволюционно выверенный материнский инстинкт, замешанный на генах хорошей матери… Тогда он вырастет сильным, уверенным в себе, верящим в лучшее, умеющим отдавать и любить. И уже его детям это вернется.
Статья написана в 2010 году на основе печатных трудов, материалов конференций и исследований В. Абраменковой, В. Дольника, Н. Сосниной, М. Бутовской, М. Бурменской.
Ева Фарбер
Фото: photogenica.ru
Дорогие читатели! Мы хотим поделиться с вами тем, что может быть полезно иметь ввиду, когда появляются в семье младенцы.
Ольга Писарик о том, как создать надежную связь с младенцами
Ева Фарбер о том, стоит ли приучать детей засыпать самостоятельно
Исследование об аромате, который присущ новорожденным
Исследование о детском сне
Причины, по которым дети отказываются идти спать
