Развод всегда приносит много боли всем членам семьи. На что стоит обратить внимание родителям в отношении детей? Какие ошибки могут быть допущены? Как распознать альфа-комлекс в ребенке? Предлагаем прочитать статью Кейт Чепмэн, психолога и писательницы.
Где-то с минуту я не могла понять, что она говорит. Слова просто повисли в воздухе, беспорядочные и бессмысленные.
«Я хочу остаться у папы. Я не хочу ночевать здесь».
У меня перехватило дыхание.
Моя шестилетняя дочь Лотти сидела и смотрела, как я перевариваю сказанное ею. Одинокая слезинка скатилась из уголка ее глаза по нежной детской щеке.
«Что?» – спросила я, когда снова могла дышать.
«Я не хочу ночевать здесь. Я хочу к папе, хочу остаться там», – повторила она.
Хотела бы я сказать, что никак на это не отреагировала. Что посмотрела на нее поверх бледно-голубого кухонного стола и сказала, что поддержу любой ее выбор и, конечно же, она может провести ночь у папы. Что она может проводить столько времени, сколько хочет, с любым из своих родителей и в любом из ее двух домов.
Но на самом деле я не так уж хорошо справляюсь.
Я почувствовала, как жар разливается у меня по шее. Внезапно появившийся комок в горле сделал мой голос подавленным и напряженным.
«Почему? Разве тебе плохо здесь с мамой? Ты ведь только что вернулась от папы».
Лотти отвела глаза. «Я знаю. Я скучаю по нему».
«Разве ты не будешь скучать по мне? Это же наше время. Почему ты хочешь к папе? Потому что он дает тебе смотреть телевизор? Или разрешает ложиться спать позже, чем мама? Ты можешь мне сказать. Я не буду сердиться». Слова выплеснулись у меня изо рта, и, перепрыгивая друг через друга, приземлились грудой отчаяния на стол между нами.
Лотти пожала плечами и отвернулась.
Я ничего не понимала. Лотти только что провела пять дней с папой. Она спокойно вернулась домой, и мы только что закончили наш обычный субботний обед. Почему же ей так хотелось обратно?
Мое сердце бешено колотилось, а дыхание было частым и прерывистым. Это случилось: я теряла мою девочку. Я годами носила в себе этот тайный страх, это беспокойство, что однажды ее веселый папа победит ответственную маму, и этот день настал. Мне было страшно, стыдно, и эмоции переполняли меня.
Я подняла глаза и увидела, что трое моих детей уставились на меня. Они смотрели, как тяжело я дышу, как краснеет мое лицо. Они слышали, как у меня перехватило дыхание. Я извинилась и ушла к себе в комнату, начав рыдать сразу, как только за мной закрылась дверь.
Спустя несколько часов моя милая шестилетняя девочка по-прежнему стояла на своем. Папа взял ее на руки, а я молча смотрела, как они уходят. Говорить я не решалась. Я уложила сыновей в постель и плакала, пока не заснула.
Лотти позвонила на следующий день и попросила остаться еще на одну ночь. То же самое произошло и на следующий день. Четыре дня Лотти провела у своего отца, хотя по расписанию это время должно было быть моим. Ее папа сообщил, что она была веселой, деловой и ничего не говорила об этой странной ситуации с графиком, за исключением того, что просилась остаться у него.
На пятый день она вернулась. Мы с ее отцом решили отвести Лотти к психологу, прежде чем снова отклоняться от графика. Я позвонила и записалась на прием на следующей неделе.
Перед первым сеансом меня чуть не вырвало. Я была уверена, что Лотти расскажет какую-то ужасную правду о своей жизни со мной и навсегда уедет к папе. И я потеряю мою девочку. Лотти зашла в кабинет, а я осталась ждать в приемной.
Когда психолог пригласила меня войти, я была потрясена тем, что узнала.
Лотти была счастлива в нашем доме. Она чувствовала себя в безопасности, любимой и желанной. Лотти была счастлива и в папином доме. Она знала, что папа скоро женится, и боялась, что он может забыть о ней. Поэтому она решила, что ей лучше провести побольше времени у папы. Лотти знала, что может просить маму об этом, потому что мама всегда говорила ей, что она может любить обоих родителей и быть счастлива в обоих домах.
Но то, что я услышала дальше, разбило мне сердце.
Лотти больше не собиралась ездить к папе. Мама так расстроилась, когда Лотти просилась к нему, что ей не хотелось больше огорчать мамочку. Она решила заботиться обо мне и не просить больше ничего, что меня ранит. Лотти решила, что хорошо бы ей заботиться и о папе тоже и не просить о том, что может его расстроить.
Наша шестилетняя дочь спокойно сидела на кушетке в кабинете психолога, держала меня за руку и подробно описывала план, как преодолеть ее собственную потребность обращаться за помощью к родителям, потому что это может причинить нам боль. Она считала более важными чувства своей мамы, нежели свою нормальную и естественную потребность проводить время с родителями.
Меня это вовсе не обрадовало.
Я сказала ей правду – я всегда поддержу то, в чем она нуждается, даже если это на минутку заденет мои чувства. И добавила, что единственное, что по-настоящему причиняет мне боль, так это знать, что моя малышка боится обращаться ко мне за помощью.
Лотти не поверила мне. Она ответила: «Да», но ее поступки в следующие недели и месяцы говорили об обратном.
Дочь стала пристально следить за моими реакциями. На любое мое покашливание она тут же спрашивала, все ли со мной в порядке. Лотти говорила, что любит меня, почувствовав, что я фрустрирована любой, самой обычной неприятностью, с которой сталкивается ежедневно каждая мама. Во время семейного просмотра кино моя девочка улыбалась и смеялась над забавной сценой, а затем смотрела на меня, чтобы убедиться, что нам всем весело.
Лотти старалась не нуждаться во мне так сильно. Она подавляла свои эмоции по поводу назойливых братьев или невысокой оценки в школе и отделывалась торопливым «ничего страшного, мамочка. Я в порядке».
Моя дочь взяла меня под опеку, подстраивая свои мысли и эмоции мне в угоду.
Я была настолько сосредоточена на собственных переживаниях, беспокойствах и страхах, что забыла позаботиться о своей малышке. Моя самая большая ошибка – в том, что я упустила из виду свою работу в качестве ее мамы. Я неосознанно попросила ее позаботиться обо мне, а это слишком тяжелая ноша для шестилетнего ребенка.
И знаете, что самое худшее? Когда Лотти решила, что мои переживания для нее важнее своих собственных, и стала подавлять эмоции, чтобы угодить мне, я действительно потеряла мою девочку.
Теперь ситуация изменилась, поскольку за последние пару лет мы обсуждали этот вопрос много раз. Мне стоило больших усилий вернуть своего ребенка. Приходилось доказывать снова и снова, что я в порядке, если она любит каждого из нас. Сейчас Лотти знает, что для меня главное – ее здоровье и счастье, и что она действительно может свободно перемещаться между домами и родителями. Именно эта свобода вернула мне ее счастливое сердце.
Я делюсь этой историей, чтобы напомнить разведенным мамам, что счастливый ребенок, который открыто любит и принимает обоих родителей и их дома – это бесценный подарок. Не беспокойтесь о том, какое место вы занимаете по отношению ко всем остальным родственникам вашего ребенка. Пусть она бесконечно болтает о развлечениях в другом доме, о людях, которых любит, и о том, как ей было весело. Она открывает вам дверь в свою жизнь, и будет сложно вернуться, если вы случайно закроете ее.
Кейт Чэпмен
Перевод Виктории Кузнецовой
Редактура Татьяны Безбородовой
Источник: https://www.thislifeinprogress.com/mom-mistake/
Фото: photogenica.ru
Дорогие читатели, вот еще несколько статей на тему развода и эмоций детей.
